Родился 21 мая 1940 года.
В 1962 году закончил Ленинградскую духовную семинарию, в 1966 году– Ленинградскую духовную академию. Кандидат богословия.
29 мая1966 года рукоположен в диакона; 16 июня 1966 года — в священника
В 1977 году возведен в сан протоиерея.
В 1988 году награжден правом ношения митры.
Милостью Божией среди нас были и остаются люди, которые делали и делают верный нравственный выбор вопреки всем обстоятельствам, даже жертвуя жизнью. Они — наш пример.
25 января 2018 года Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл выступил с докладом на открытии VI Рождественских парламентских встреч, организованных в Совете Федерации ФС РФ в рамках XXVI Международных Рождественских образовательных чтений «Нравственные ценности и будущее человечества».
Уважаемая Валентина Ивановна! Уважаемые законодатели, сенаторы и депутаты! Дорогие участники Рождественских парламентских встреч!
Сердечно приветствую всех вас. Всегда очень рад нашим ежегодным рождественским встречам на площадках Совета Федерации и Государственной Думы, благодаря которым представители законодательной власти и Церкви имеют возможность обменяться мнениями по наиболее актуальным проблемам. Убежден, что этот заинтересованный диалог, построенный на принципах взаимного уважения и доверия, вносит весомый вклад в созидание общественного мира и благополучия.
Сегодня я хотел бы поделиться с вами некоторыми мыслями и наблюдениями, касающимися нравственного измерения закона и законотворческой деятельности. Эта тема была недавно представлена мной на Ассамблее Межпарламентского союза в Санкт-Петербурге, куда я был любезно приглашен Валентиной Ивановной, для того чтобы обратиться к собранию представителей большей части парламентов мира. Впервые в истории мероприятие такого рода было проведено на территории России. Но тема, которая была мной затронута, очень широкая, и невозможно было покрыть все ее аспекты в одном выступлении. Поэтому сейчас я хотел бы поговорить только об одном из них — о том, как нравственные основы жизни человека могут и должны отражаться в государственном законодательстве в современной повестке дня.
Пока законодательство государства сохраняет фундаментальную приверженность традиционной нравственности, оно служит ограничению зла. Но, если нравственное измерение будет изгнано из законодательства, то закон превратится в опасное орудие дегуманизации общества.
Мы являемся свидетелями того, что называется прогрессом. Есть разные определения понятия «прогресс» и разные точки зрения на то, что этот такое. Однако научно-технический прогресс является реальностью. Мы видим своими глазами, как меняется мир, как развиваются средства связи, как развивается наука, как повышается уровень человеческого потребления, — все это и является проявлением прогресса.
Если же нравственность, как я уже сказал, будет изгнана из законодательной сферы, то закон может стать орудием дегуманизации общества. Тогда парадоксальным образом возникает такое явление, как деградация прогресса. Прогресс — это движение вперед, а деградация — это умаление. Прогресс это расширение и развитие, а деградация — это сужение, это болезнь, которая может привести к застою и даже гибели организма.
Реализуя свой творческий дар, человек меняет себя и окружающий мир. И законотворчество в этом смысле не исключение. Однако этот процесс находится в непосредственной зависимости от духовного и душевного состояния человека. Важно понимать в связи с этим, что законотворчество — это не согласование существующих практик поведения в усредненную норму, не достижение компромисса и баланса среди разнонаправленных интересов общественных сил. Законодательный процесс имеет своей целью нечто гораздо большее. Если бы цель ограничивалась достижением баланса, то, наверное, скоро бы наступил такой момент, когда достаточно было бы подключить мощный суперкомпьютер к парламентским дебатам, чтобы определить алгоритм поиска компромисса, который бы покрывал ожидания большинства. Но, наверное, это никогда не произойдет, ведь речь идет не только о техническом компромиссе. По своему существу законодательство призвано быть подлинным творческим актом, ставящим своей целью созидание максимально благоприятных условий для жизни и развития человеческого сообщества. На компромиссе такую идейную парадигму построить невозможно.
Однако мы видим, как сегодня на наших глазах во многих странах происходит активный процесс отделения нормативной сферы от нравственного базиса, что, как я только что сказал, угрожает превратить законодательство в опасное орудие дегуманизации общества. «Свято место пусто не бывает», говорят в народе. Место вытесненной морали занимает новое представление о свободе как о ценности, существующей вне категорий ответственности и долга. Даже трудно себе представить, что мы дожили до того времени, когда об этом нужно говорить как о проблеме. Всегда было настолько очевидным, что всякое свободное произволение человека имеет своим ограничением ответственность — перед Богом, перед законом, перед товарищами, перед семьей. Сегодня ответственность отрывается от свободы, отделяется от свободы. Свобода провозглашается высочайшей ценностью сама по себе, вне всякого контекста, связанного с ответственностью, в том числе нравственной ответственностью.
Руководствуясь таким пониманием свободы, человек не приобретает новые возможности для самореализации личности, а, напротив, переходит в постыдное состояние рабства своим страстям. Но несвободный человек никогда не может стать счастливым.
Мировая история знает немало примеров того, как государства достигали больших успехов в области культурного, экономического или военного развития, но, сколь бы велики ни были эти успехи, даже самые крепкие и мощные империи и страны разрушались под воздействием человеческих страстей, лжи, интриг, коварства, предательства. Мы много об этом говорили в прошлом году, вспоминая события столетней давности в нашей стране. А что это означает? Это означает, что невозможно быть уверенным в успехе дела, надеясь лишь на ограниченные человеческие силы. Как священник, я обязан просто привести слова из Священного Писания: «Если Господь не созиждет дома, напрасно трудятся строящие его; если Господь не охранит города, напрасно бодрствует страж» (Пс. 126:1).
Кто-то скажет: а нужно ли стремиться к идеалу, если в обществе все равно будут присутствовать преступления и предательство, ведь даже самые совершенные законы не способны их полностью исправить? Эти вопросы не должны заводить нас в тупик, приводить к апатии и унынию. Усердный и ответственный труд, личный пример и забота о будущих поколениях никогда не бывают бесполезны. Мы многое испытали, прошли через жестокие и тяжкие годы, но все же остались собой. Остались единым народом, который помнит своих героев, хранит свою веру и культурные традиции. Милостью Божией среди нас были и остаются люди, которые делали и делают верный нравственный выбор вопреки всем обстоятельствам, даже жертвуя жизнью. Они — наш пример.
В ваших руках находится законодательная власть, и вы можете использовать ее во благо общества. И эти труды не будут забыты в истории страны, они останутся и в том «личном деле», с которым каждый из нас пойдет на суд Творца.
Классическое представление о демократии заключается в том, что представительный орган выражает волю народа. Но обратная связь с избирателями не означает потакание человеческим страстям. Если говорить на совсем понятном языке, то популизм — это и есть потакание человеческим страстям. Стремление служить благу и интересам людей не является препятствием для того, чтобы ориентироваться на нравственные требования, даже если порой кажется, что эти требования сегодня не все разделяют. Как гласит народная мудрость, «делай, что должно, — и будь, что будет». А если перевести на язык христианской нравственности: «сделайте всё, от тебя зависящее, а в остальном дайте место Богу». Следование этому принципу помогает нам быть честными перед собой, перед своей совестью, перед своими избирателями, перед Богом.
Будущее нашей страны определяется нашими делами, добрыми или злыми, здесь и сейчас, в каждый момент, когда мы можем явить свою волю. Нам всем нужно помнить важную вещь: мы единый народ, наше будущее зависит от способности быть братьями и сестрами друг другу, защищать тех, кто требует помощи. Это, в первую очередь касается социально уязвимых групп, которые ожидают, что закон станет для них проводником справедливости и милосердия.
С удовлетворением отмечаю поддержку законодателями инициатив Президента, направленных на осуществление ежемесячных выплат в связи с рождением или усыновлением первого и второго ребенка. Кроме того, хочу сказать, что Церковь поддерживала и будет поддерживать любые положительные сдвиги в законодательстве, направленные на поддержание материнства и детства, особенно на преодоление такого страшного явления как сиротство при живых родителях. Считаю также важным поддержать инициативы многодетных семей, выступающих за принятие закона, регулирующего их статус. Это было бы справедливо, особенно на фоне ситуации с созданием в ряде стран специального правового режима для групп лиц нетрадиционной сексуальной ориентации. В западных парламентах подобные законодательные акты принимаются в отношении групп лиц соответствующей ориентации, а у нас почему-то возникают трудности с тем, чтобы придать особый статус многодетным семьям. Думаю, это имело бы огромное символическое значение и всему миру показало бы разницу в подходах; показало бы, как Россия заботится о будущем.
Развитие новых технологий приводит к ситуации, когда задачи в сфере экономики и управления реализуются машинами по заранее установленным алгоритмам. Это провозвестник таких общественных изменений, последствия которых заслуживают самой тщательной оценки. То, о чем я сейчас буду говорить, — никакой не алармизм. Стоит только Церкви, Патриарху сказать, что внедрение определенных новшеств, в том числе связанных с развитием электронных средств, несет в себе, кроме пользы, еще и определенные опасные последствия, как тут же на нас обрушиваются с критикой, будто Церковь выступает против прогресса. Нет, мы не против прогресса, но мы обязаны говорить правду даже тогда, когда большинство очаровано какой-то идеей. Должен быть тот, кто скажет, что у прогресса есть и другая сторона. Вот я и хотел бы немного поговорить о проблеме автоматизации и роботизации, которая уже становится программой к действию.
Автоматизация происходит не только в сфере управления. Роботизация и автоматизация огромного количества производственных и бизнес-процессов стала реальностью современности. Машины и программное обеспечение могут заменить человека во многих областях, будучи дешевле, быстрее и надежнее. Работники — это люди, которые болеют, уходят в декрет, совершают ошибки, испытывают депрессию, все чаще проигрывают конкуренцию компьютерам и роботам. Сокращение числа рабочих мест в связи с автоматизацией может привести к серьезным социальным потрясениям, если решение не будет найдено.
Побочное последствие развития новых технологий — комплексная дегуманизация общественных отношений. Отношения в сфере государственного управления всегда были отношениями между людьми, а могут стать отношениями человека и машины. Дело, в конечном счете, не только в росте безработицы, как уже было сказано, но и в ликвидации человеческих отношений там, где они всегда существовали. Как восполнить этот дефицит, как преодолеть разобщение людей — вопрос, приобретающий все большую остроту.
Не могу не сказать о еще одном явлении, которое сегодня не просто волнует многих людей, — уже многие от него пострадали. В последнее время в мире получили определенное распространение так называемые криптовалюты, в частности, биткойн. Известно, что многие люди закладывают и продают имущество, чтобы быстро обогатиться, скупая криптовалюты. На экране показывают неудержимый рост биткойна по отношению к доллару, и каждый говорит: «Надо же действовать! Надо покупать биткойны!» И ведь покупают, закладывая свое имущество, продавая свои дома. А потом стоимость биткойна за две недели падает, и люди понимают, что потеряли все, что имели. Церковь видит свою задачу в воспитании человека таким образом, чтобы он не был порабощен страстями и стремился к праведному труду, который, конечно, должен достойно вознаграждаться. Но и государство в такой ситуации призвано защитить человека от чрезмерных рисков и даже прямого обмана, в том числе и посредством законодательного регулирования.
Сейчас говорится много правильных слов, но люди ожидают от всех нас реальных дел. Апостол говорит, что «вера без дел мертва» (Иак. 2:26). Забота о человеке является одной из центральных добродетелей, которая способна придать смысл жизни, привести к обновлению духовных сил, к спасению. В заботе, в том числе посредством закона, о тех, кто наиболее уязвим, Церковь видит одну из целей всей законотворческой деятельности. Трудно измерить по этому критерию весь корпус российского права, который находится в состоянии постоянного развития. Здесь нет и не может быть иного ориентира, кроме человеческой совести. И поэтому призываю вас, каждого члена Парламента, подумать о наиболее нуждающихся в нашем обществе и, внимая голосу совести, сделать все возможное для проявления поддержки и принятия законодательных инициатив, направленных на заботу о ближних, на защиту традиционных нравственных ценностей в жизни нашего общества, на помощь тем, у кого нет ни защитников, ни помощников, и нет никакой надежды, кроме государства и Церкви. Я радуюсь, что сегодня и Церковь, и государство сознают важность этой задачи и выстраивают систему взаимоотношений, направленных на оказание поддержки малоимущим гражданам нашей страны. И дай Бог, чтобы и в законодательном творчестве эти заботы о самых слабых нашли свое достойное место.
Благодарю вас за внимание.
Пресс-служба Патриарха Московского и всея Руси
7 января 2021 года, в праздник Рождества Христова, на телеканале «Россия» состоялся показ традиционного Рождественского интервью Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. Предстоятель Русской Православной Церкви ответил на вопросы политического обозревателя ВГТРК, ведущего программы «Вести» А.О. Кондрашова.
— Ваше Святейшество, спасибо Вам огромное за возможность пообщаться традиционно с Вами в день Рождества Христова.
— Благодарю Вас. Спасибо.
— Позвольте сразу первый вопрос. Трудный, необычный выдался нам прошедший 2020 год. Что это было? Наказание, испытание — что нам послано?
— Совершенно справедливо это явление называть пандемией. Пандемия в переводе с греческого — это «весь народ». Действительно, весь народ, весь род человеческий подвергся этой опасности. В прошлом уже бывали разного рода эпидемии, часто очень грозные. Взять, допустим эпидемию чумы в Западной Европе — она унесла жизнь половину жителей Европы, это было страшное испытание, потому и назвали эту страшную эпидемию чумы пандемией. Ну, и сегодня это слово применяется по назначению, потому что нет такого места, где можно было бы по-настоящему укрыться от этой болезни. Другими словами, из ряда вон выходящий феномен, связанный с распространением опаснейшего вируса, и потому не должно быть несерьезного и поверхностного отношения к тому, что происходит.
К сожалению, до сих пор в быту иногда распространяется такое мнение, будто это где-то там, а я никогда не заболею. Заболевают сегодня все — и высокопоставленные люди, и работающие, и неработающие, и пенсионеры, и молодые, поэтому требуется особое отношение каждого человека к этой болезни. А опыт учит нас, в том числе исторический опыт: когда общество способно принимать соответствующие консолидированные противоэпидемические меры и употреблять необходимые средства, эпидемии останавливаются. Так было даже в старину. Если взять эпидемию XVII века — началась чума в Москве, которая привела к страшным последствиям. Большое количество священников просто умерли, некому было совершать богослужения, храмы закрылись; более того, невозможно было хоронить людей — на церковных кладбищах было запрещено хоронить тех, кто умер от чумы. Можно себе представить страшную картину, этот ужас, кошмар, через который прошла Москва. Но прошла, сделав соответствующие выводы, и эти выводы не только запечатлелись в памяти москвичей, но, видимо, вошли и в государственную политику. Когда в 1837 году в Одессе вспыхнула чума, губернатор граф М.С. Воронцов и владыка Гавриил, архиепископ Херсонский и Таврический, совместно приняли решения, которые мы сейчас пытаемся повторить. Представляю себе, каково было владыке Гавриилу — в то время, когда храмы играли центральную роль в жизни людей! — издать распоряжение о том, что храмы закрываются. На два месяца храмы были закрыты, затем доступ в храмы был ограничен: у каждого храма стоял наряд полиции и не допускал такого количества людей, чтобы между ними не было достаточной дистанции. Ну и, кроме того, было запрещено прикладываться к кресту, к образам. Всё это запечатлено на страницах истории, и мы знаем, что всё это было санкционировано церковными властями и поддержано властями государственными.
Поэтому то, что сегодня мы принимаем противоэпидемические меры, которые иногда вызывают смущение, в том числе среди благочестивых людей, — это не какая-то новация. Мы следуем в русле наших благочестивых предков. И как введенные ими действия ни у кого не вызывали подозрения в том, что Священноначалие действует, стремясь достичь каких-то недекларируемых и опасных целей, так, надеюсь, и сегодня народ с доверием относится ко всем тем указаниям, которые, в том числе, и мне пришлось сделать и которые направлены на то, чтобы ограничить саму возможность заболевания, в том числе через участие в богослужениях.
— Вообще коронавирус, конечно, совершил титанические сдвиги в нашем привычном жизненном укладе. И общество поделилось: кто-то потерял ориентиры, стал паниковать, вообще избегать людей, боясь заразиться и умереть; и появился такой термин, как ковид-диссиденты — эти люди напрочь игнорируют все санитарные нормы. Ваше Святейшество, а каким должно быть христианское отношение к коронавирусному вызову, если можно так сказать?
— Сейчас наступают Рождественские дни, и в праздник Рождества мы будем слушать в храме такие слова: «Страха же вашего не убоимся, ниже смутимся». Не должно быть страха. Страх — это вообще очень негативное чувство. Страх сковывает человека и нередко может полностью его поработить, лишить свободы действий. Поэтому страх — совершенно негативное понятие, за исключением такого очень важного понятия, как страх Божий. Но страх Божий — это не эмоциональный страх, а осознание нравственной ответственности за свои поступки перед лицом Божиим.
Поэтому призывать к тому, чтобы люди боялись, чтобы возникала паника в связи с распространением этого заболевания, — это совершенно неправильный путь. А что следует делать? Конечно, надо воспитывать людей, прививать такой образ мысли и такой образ действий, которые минимизировали бы возможность заразиться. Но и в данном случае, обращаясь к людям верующим, хотел бы сказать: не надо искушать Господа Бога своего, как сказано в заповедях. Некоторые считают: я же верующий человек, я причастился Святых Христовых Таин, я пришел в храм с добрыми намерениями, ничего меня не должно смущать, никакая инфекция ко мне не прикоснется. Но ведь точно так же Господь ответил на искушение диавола, когда тот предложил Ему броситься вниз с крыши Иерусалимского храма, чтобы, не разбившись, доказать Свое Божество, Свою Божественную силу. Что Господь ответил? «Не искушай Господа Бога своего» (см. Втор. 6:16; Мф. 4:5-7). Поэтому никогда и никто из искренне верующих людей не может искушать Господа, утверждая: поскольку я верующий, поскольку я пошел в храм, поскольку я приложился к святыне, я точно не заболею.
Пусть этот евангельский пример поможет понять, что искушение Господа — это стремление грешного человека к тому, чтобы Господь следовал нашей, простите, дурной логике. Невозможно привлечь Вседержителя мира к участию в наших мелких, часто очень неправильных, а иногда и просто дурных поступках.
— Ваше Святейшество, помните, как еще во время первой волны пандемии с Вашего благословения службы в церквях проходили при минимальном количестве людей, там были только клирики, хор, служащие. На Ваш взгляд, не оставил ли этот опыт какой-то травмы как для священнослужителей, так и для паствы? Ведь храмы Русской Православной Церкви на самом деле всегда были открыты для всех — и вдруг такое?
— Скажу о чем-то сугубо личном. Для меня сопровождалась реальной травмой и очень тяжелым переживанием необходимость призвать людей — публично, через телевидение — не посещать Божии храмы. Вся моя жизнь, я уже об этом говорил, посвящена тому, чтобы, наоборот, приглашать людей в храмы, приводить людей в храмы, приводить людей к Богу. Другой цели в моей жизни нет…
— И тут такое…
— И вот вынужден Патриарх сказать: не ходите в храмы. Тяжело было даже, знаете, не просто морально, духовно — физически тяжело было произнести эти слова. Но мне помог пример преподобной Марии Египетской, великой подвижницы V века, которая ушла в пустыню и всю свою жизнь, десятки лет, прожила в пустыне, не посещая храма, и стала великой святой, угодницей Божией. То есть в каких-то экстремальных условиях непосещение храма возможно, но что не должно происходить? Непосещение храма не должно ослаблять нашу веру, понижать уровень нашего воцерковления, а тем более подрывать нравственные основы христианской жизни. Вот если вместе с непосещением храма мы перестаем быть хорошими христианами или даже просто перестаем быть христианами, — это великий грех. Ну, а перетерпеть, переждать тот период времени, когда посещение храма может сопровождаться весьма опасными последствиями для здоровья, — это тоже долг христианина. Он должен сохранить себя и для дальнейших добрых дел, и для помощи ближним, и вообще сохранить свою жизнь, потому что забота о жизни есть непременная обязанность каждого человека. Вот почему самоубийство является непрощаемым грехом. Жизнь и здоровье — это дар Божий, и ответственность за этот дар несет сам человек. Поэтому всякое действие, которое может разрушить человеческую жизнь, подорвать здоровье, — если это действие является производным нашей доброй или, в данном случае, злой воли, — это, несомненно, грех.
— Мне кажется, мы должны быть благодарны пандемии за то, что она явила миру совершенно новых героев. Очень скромных, ранее незаметных людей, на которых никогда не фокусировалось наше внимание. Понимаете, о ком я говорю…
— Да.
— Это, естественно, медики, волонтеры, священнослужители. Те люди, которые, наверное, и сейчас, когда мы с Вами разговариваем, работают где-то в «красной» зоне.
— Да.
— Что бы Вы сказали этим людям, которые, не щадя свои жизни, находятся на передовой в борьбе с инфекцией?
— Я испытываю чувство искренней благодарности и радости за то, что замечательная традиция жертвенного служения во имя блага и здоровья жизни ближних сохраняется в жизни современных людей, в том числе молодежи. Ведь если вспомнить эпидемии прошлого, такие имена, как доктор Гааз, доктор Пирогов, — это же действительно удивительные примеры того, как во времена, когда не было таких мощных лекарств, как сейчас, врачи шли к больным. Пирогов 16 раз посещал смертельно больных людей, — а это была чума, — и не заразился, Господь хранил его. И то, что сегодня наши добровольцы и особенно наши врачи, медперсонал, рискуя своей жизнью, своим здоровьем, осуществляют свой долг с таким энтузиазмом, дерзновением, без всякого хныканья, без всяких требований «нет, вы нам дайте то-то и то-то, потому что мы делаем такие важные дела», — всё это встречает глубокую благодарность со стороны народа. А в моем сердце — и благодарность, и радость, потому что в тяжелый момент нашей жизни оказалось множество людей, способных на подвиг и на жертвенность. И покуда это будет в нашем народе, мы действительно будем непобедимыми, потому что победа всегда связана с жертвой.
— Ваше Святейшество, такой вопрос. Очень часто Вы говорите о том, что есть много потенциальных рисков от всеобщей цифровизации в нашей жизни; вот и сейчас Священный Синод в своем послании отметил обеспокоенность христиан, да и не только христиан, тем, что дистанционное образование может и после пандемии остаться с нами навсегда. Как Вы считаете, какие области, сферы цифровизации требуют отдельного осмысления?
— Я не буду говорить о цифровизации в принципе, а хотел бы сказать об отдельных применениях цифровых технологий. Цифровые технологии способны создать инструменты, обеспечивающие тотальный контроль за человеком. Ничего подобного в прошлом не могло быть. Человеческая мысль, техническая цивилизация сегодня достигли такого уровня, когда, внедряя цифровые технологии, можно обеспечить тотальный контроль над человеческой личностью. Не просто наблюдение за человеком, но управление человеческим поведением. В книге Апокалипсис сказано, что пришествие антихриста будет сопровождаться тотальным контролем над человеком. Там не используются эти слова, но из содержания совершенно ясно, что речь идет о способности тотально контролировать человеческое поведение. Там говорится, что на чело человека будет наложена печать антихриста, и без этой печати нельзя будет ни купить, ни продать, ни участвовать ни в каких общественных отношениях, — человек будет обречен на гибель.
— А если этот человек сам рад быть таким «всемирно наблюдаемым»? Как сейчас со смартфоном — смотрите, какие возможности, от геопозиции до всех фотографий…
— Да.
— …причем люди идут на это сами.
— В том-то и дело. Диавол же является не в виде злодея, кощея бессмертного, а в виде ангела света (см. 2 Кор. 11:14); и пришествие в мир антихриста будет сопровождаться появлением удивительного человека, который по своей интеллектуальной мощи, по силе воздействия на людей способен будет вывести человечество из тех кризисов, в которые оно попало. Этот человек и предложит: чтобы всякая преступность ушла из нашей жизни, давайте руководствоваться тем, чтобы каждый человек имел некий ключ ко всему, что ему потребно. Например, это может быть карточка — прикладываете и получаете доступ к продуктам питания, доступ к образованию, а если этой карточки нет, то все теряется. Мы с Вами сейчас рассуждаем о том, что развитие цифровых технологий вооружает человечество способностью осуществлять тотальный контроль над личностью. Я привел в пример Апокалипсис и антихриста, с тем чтобы убедить тех людей, которые, может быть, об этом пока не задумывались, что максимальное развитие тотального контроля над человеком означает рабство, и все будет зависеть от того, кто будет господином над этими рабами. Вот почему Церковь категорически против использования цифровых технологий в обеспечении тотального контроля над человеческой личностью.
— Будем надеяться, что хоть дистанционное образование отменится и очное образование вернется в нашу жизнь…
— Ну, дистанционное образование — это не самое страшное, что есть. Конечно, сейчас есть необходимость в том, чтобы не допускать заражения опасной инфекцией большого количества учащихся. Но дистанционное образование имеет другие негативные последствия — не те апокалиптические, о которых я говорил, а более приближенные. Например, когда люди обучаются вне общения с другими, — это, я думаю, тоже очень опасно. Потому что ребенок формируется в семье, студент формируется в коллективе, в общении с профессорами, преподавателями, своими товарищами, друзьями. Поэтому помещение человека в искусственную изоляцию может, несомненно, негативно отразиться на его формировании.
— Ваше Святейшество, можно, спрошу Вас о Белоруссии, ведь это территория пастырской ответственности Русской Православной Церкви? Там с некоторого времени наблюдается некоторая напряженность между властями и частью общества; сейчас идет на спад, но, тем не менее, сохраняются какие-то моменты. Белорусский экзархат призвал к прекращению насилия и к проведению диалога. Вот скажите, как Русская Православная Церковь в целом реагирует на гражданское нестроение такого рода и как можно в Белоруссии достичь национального примирения, согласия?
— Ну, во-первых, мы полностью поддержали владыку Вениамина, нового главу Белорусского экзархата, Белорусской Православной Церкви, и весь белорусский епископат, которые обратились к народу с призывом прекратить насилие и пойти по пути примирения. И ведь это обращение было направлено ко всем. Со стороны властей были случаи неоправданного насилия, чрезмерного употребления силы; но и со стороны протестующих тоже были проявления радикализма.
Мы свидетели того, что произошло на Украине, — сейчас слово «майдан» стало нарицательным. Совершенно очевидно, что опыт Украины должен научить всех нас, что преобразования в обществе должны проходить таким образом, чтобы они не сопровождались нарастанием внутренней напряженности и особенно радикализацией отношений между людьми. В самом деле, сколько революций уже было, сколько разного рода переворотов, но где, кто и когда посредством насильственных действий достигал мира, покоя, благополучия в обществе? Всегда после революции должен быть долгий период восстановления. Поэтому нужно стремиться к лучшему, не разрушая того, что есть, а развивая в лучшую сторону, модернизируя в хорошем смысле этого слова, улучшая и общественные отношения, и вообще жизнь страны.
Поэтому наш призыв к Белоруссии, близкой моему сердцу Белоруссии, с которой я лично связан еще по своему служению в Смоленске, очень люблю белорусский народ, люблю город Минск и вообще чистоту и порядок этого края… И вот такой пастырский призыв и пастырский совет: все вопросы нужно решать мирно, но, если вопросы существуют, их нужно решать, и это уже обращение и к белорусским властям. Нельзя откладывать в долгий ящик то, что вызывает несогласие и напряжение в обществе. Нужны инструменты разумного, делового обсуждения проблем с выходом на конкретные решения. Дай Бог, чтобы прекратились попытки силовыми способами решать эти вопросы в Белоруссии, и пусть по милости Божией стал бы развиваться диалог между властью и народом, властью и обществом, с участием всех сил, включая представителей религиозных общин, направленный на стабилизацию положения и на всестороннее развитие братской Белоруссии.
— Ваше Святейшество, всем известно, что долгое время Вы принимаете участие в мирном процессе между Баку и Ереваном, причем делаете это вместе с религиозными лидерами как Азербайджана, так и Армении. Вот сейчас случился конфликт, новое обострение конфликта в Карабахе; слава Богу, теперь там наши миротворцы. Перспективы какие, будет ли мир, как Вы считаете?
— У меня есть надежда на то, что мир будет, и я отталкиваюсь от позиции церковных и религиозных властей как Армении, Карабаха, так и Азербайджана. Вы знаете, что Русская Церковь инициировала обсуждение карабахской проблемы с участием Католикоса всех армян и с участием Верховного муфтия, верховного мусульманского лидера Азербайджана Паша-заде. Мы провели несколько туров таких переговоров и о многом договорились. И я думаю, главный итог этих переговоров заключается в том, что два религиозных лидера, за которыми стоит большинство народа, говорили друг с другом, и этот разговор был очень спокойным в том смысле, что не было никаких обвинений, никакого напряжения. Хотя у каждого были свои аргументы и эти аргументы честно высказывались, но они не сопровождались тем, что называется скрежетом зубовным, когда эмоции захлестывают и когда диалог превращается практически в словесное сражение. Ничего подобного никогда не было, и происходило это потому, что именно религиозные лидеры несут в полной мере ответственность за духовное состояние своего народа. А что такое духовное состояние? Какая сила возьмет верх — сила мира, любви, спокойствия или сила зла — от этого и будет зависеть поведение людей.
Поэтому роль религиозных лидеров важна — мы ее не преувеличиваем, но и не преуменьшаем. И ведь во время этих переговоров достигались совершенно конкретные результаты — обмен пленными, неиспользование религиозных символов, религиозной фразеологии, религиозной мотивации для того, чтобы вдохновить противоборствующие стороны. Выведя религиозный фактор из этого противостояния, мы, конечно, значительно понизили возможный градус этого конфликта со всеми вытекающими последствиями. Поэтому, не преувеличивая роль религиозных лидеров, ни в коем случае не следует и игнорировать эту роль.
Церковь Русская готова также участвовать в этом процессе, чтобы вносить свой миротворческий вклад в решение очень непростой проблемы, которая, к сожалению, в настоящий момент могла быть приостановлена только присутствием российских миротворцев. Дай Бог, чтобы миротворческий потенциал религий заменил присутствие людей с оружием, которые разделили противоборствующие стороны.
— Вы уже упомянули майдан, после которого наступил глубокий общественный раскол внутри самой Украины. Но потом последовал церковный раскол — вовремя, конечно же, Фанар в Стамбуле подсуетился, да и пошло… Теперь мы видим, насколько глубок раскол в Церкви. Вообще, как Вы считаете, Ваше Святейшество, можно ли и каким образом достичь православного единства?
— Фанар не допустил ошибку, а совершил преступление, я говорю это с горечью. С чужих мыслей и с чужих слов Константинопольский Патриарх совершил то, что совершил. Я неслучайно подчеркиваю: с чужих, потому что обладаю информацией о том, что Патриарх Варфоломей находился под давлением могущественной политической силы, связанной с одной из сверхдержав. Его положение в Турции, мы знаем, очень сложное, непростое. Всегда молимся за Патриарха Константинопольского, понимая, что непросто ему осуществлять свое патриаршее служение. Но, тем не менее, в какой-то момент — я ничему не хочу учить своего собрата, но в какой-то момент, может быть, нужно набраться силы, чтобы и самым могущественным силам сказать «нет». Думаю, этого Патриарх Варфоломей не сказал и включился в конфликт. А какова была логика тех, кто стоял за Патриархом Варфоломеем, кто, собственно говоря, инспирировал этот конфликт? А логика заключалась в том, чтобы оторвать Россию, православную Россию от православных братьев и сестер в Средиземноморье, на Ближнем Востоке. Потому что, по мнению этих стратегов, уж слишком большую роль играло и играет Православие в формировании духовной, культурной общности и, не разорвав православные связи, невозможно было какими-то внешними факторами разрушить эту духовную общность. Поэтому замысел прост: оторвать Русскую Церковь от православных Греции, арабского мира, Ближнего Востока, с тем чтобы послабее стало Православие.
— То есть попытки еще будут?
— Попытки будут и дальше. Опять-таки, не хочу произносить никакой критики в адрес своего константинопольского собрата, но, несомненно, все то, что произошло потом в Константинополе, в Стамбуле, свидетельствовало о наказании Божием. Патриарх Варфоломей ввел раскольников в киевскую святыню, в киевскую Софию, и потерял Софию константинопольскую — она стала мечетью. Вот мне хотелось бы, чтобы люди задумались, что же произошло. Ты отобрал Святую Софию в Киеве у православных людей, у Православной Церкви, ты вошел туда и привел туда раскольников, и ты потерял свою собственную Софию… Думаю, более очевидные последствия, исходящие от Божиего повеления, представить себе сложно, и последствия наступили незамедлительно, потому что грех был слишком велик. Ну, а выходить из этого мы должны все вместе. Нужно молиться друг за друга, по крайней мере в личных молитвах, если это сейчас затруднительно в богослужении, поскольку мы не поминаем Константинопольского Патриарха в диптихах. Но молиться нужно друг за друга и делать все для того, чтоб этот кризис в Православии, навязанный извне, как можно быстрее прошел. Русская Церковь готова пройти свою часть пути для того, чтобы достичь этой цели.
— Ваше Святейшество, очень хочется все-таки закончить это интервью на праздничной Рождественской ноте, хотя, конечно, в этом году и Новый год, и Рождество у нас без массовых гуляний по понятным причинам, ради эпидемиологической безопасности все мы будем лишены больших и шумных праздников. А вот как эту радость, которая традиционно выходит за пределы божественных богослужений, не растерять в своем собственном сердце? Как быть праздничным?
— Вообще праздник сопровождается проявлением двух эмоций — веселья и радости. Казалось бы, одно и то же, однако это совсем не так.
— А чем отличаются?
— Веселье — это внешние эмоции. Вот рассказал человек что-то смешное, и люди засмеялись, им весело. А радость — это состояние души. Вот когда мы причащаемся Святых Христовых Таин, нас никто не веселит, а мы выходим из храма с радостью в сердце. Когда мы делаем добрые дела, когда добровольцы, жертвуя своим временем и рискуя здоровьем, делают добрые дела, у них в сердце радость, но не веселье. Веселье формируется в ответ на веселые передачи по телевидению, в ответ на разные смешные истории, — ну и дай Бог, пускай люди посмеются, повеселятся, но давайте помнить о том, что веселье пройдет очень быстро. Выключили телевизор, потушили свет, закончилось застолье, — и веселье закончилось. А вот радость важно сохранить в сердце, ведь радость — это дар Божий. Радость, о которой я говорю, невозможно сформировать никакими внешними факторами — ни культурными, ни научными, ни деловыми; это состояние формируется силой благодати Божией, которая изливается не только на людей православных и даже не только на людей верующих. В ответ на все то доброе, что люди делают, даже в ответ на их добрые мысли, в ответ на готовность отказаться от того, что омрачало их сердце и доставляло скорбь другим, Господь посылает эту радость. Я желаю именно эту Рождественскую, Божественную радость сохранять в сердце как можно дольше.
— Спасибо Вам большое, Ваше Святейшество.
— Благодарю Вас.
Информационный источник: http://moseparh.ru/rozhdestvenskoe-intervyu-svyatejshego-patriarxa-kirilla-telekanalu-rossiya-4.html
1 октября молодёжь храма Св. Троицы при ДГКБ св. князя Владимира #молодежь_Сокольники с отцом Владимиром Сухановым, отцом Дмитрием Клыковым и Дмитрием Мериновым участвовала в конференции, посвященной экспедициям на Русский Север в 2023 году.
Встреча проходила в Храме преподобного Серафима Саровского в Раеве, гостей встречал настоятель храма отец Алексей Яковлев. Участники рассказали, как проходили миссионерские поездки, поделились увлекательными и запоминающимися историями. Также слушатели узнали много интересных историй по выживанию в сложных и суровых условиях Русского Севера. Рассказали о красотах природы, необъятных водах и лесах нашей Родины.
Пресс-служба Восточного викариатства и храма Св. Троицы при ДГКБ св. князя Владимира
Фотозарисовки Великой Субботы в храмах Восточного викариатства
